Refine
Language
- Russian (214) (remove)
Document Type
- Articles (136)
- Books (67)
- Collections (5)
- Interviews (4)
- Forewords (2)
Статья посвящена неукротимому человеческому искушению – лжи. И. Кант считал, что обман, заблуждение являются несомненным злом и учил правдивости Немецкий философ полагал, что увлечение ложью разрушает общество. Однако другие философы были не столь категоричны в этом вопросе. Ф. Ницше, к примеру, считал, что истина не может быть основой общественного бытия, равно как и ложь. Автор статьи обращает внимание на парадоксальную переплетённость обмана и правды в индивидуальной и социальной жизни. Он отмечает, в частности, что искусство, вскормленное иллюзией, нередко раскрывает истинные проблемы человеческого существования. В статье использована методология философской антропологии, которая позволяет видеть в каждом феномене его противоречивые стороны. Тяга к истине и лжи рассматриваются как трудно насыщаемые потребности человека. В статье впервые ставится вопрос о последствиях общего увлечения истиной и ложью, показывает опасность организации общественной жизни на массовой иллюзорности или обмане. С этой точки зрения, подвергнуты критическому разбору концепции И. Канта, Ф. Ницше и Э. Фромма. Американский мыслитель, трактуя позицию Фрейда, обратил внимание лишь на постижение истины в процессе терапевтической активности, игнорируя парадоксальное стремление людей к грёзе, галлюцинаторным и виртуальным аспектам жизни.
Статья посвящена философской экспертизе понятия >ненависть<. При этом ненависть рассматривается не только как индивидуальное чувство, но и как социальное явление. Автор озабочен разрастанием ненависти в мировом и отечественном пространстве и пытается показать, что этот грозный симптом чреват непоправимыми последствиями. В исследовании проводится анализ исторических бедствий, продиктованных кипящей ненавистью. Ненависть выступает как возбудитель общественных потрясений. Автор также задумывается над тем, как понизить градус взаимного неприятия, чтобы ненавистнические настроения не оставили после себя выжженное поле рассудочности, накипь дурных аффектов и не породили бы эффект бумеранга. Методы, использованные в статье, связаны с феноменологией социального мышления. Автор опирается на отдельные высказывания философов о ненависти, чтобы создать целостный, гештальтный портрет данного эмоционального состояния. Он использует также положения психоанализа об амбивалентности человеческих чувств, раскрывая вслед за Шекспиром гнев, который скрывается в любви, и нежность, служащую покровом любви. Новизна подхода заключается в том, что ни в философских, ни в этических словарях нет статей, специально посвящённых этому эмоциональному состоянию. Показано, что ненависть является неустранимой чертой человеческой природы. Опираясь на работы Сенеки, Ф. Ницше, Э. Фромма, Ж.-П. Сартра, а также примеры из мировой и отечественной истории, автор раскрывает различные грани данного феномена, его социальные, психологические и антропологические корни.
О психоаналитическом наследии В. Райха написано немало: проанализированы его взгляды на бессознательное, отмечен его взгляд на телесную терапию и представлены возможности телесно-ориентированного психоанализа. Исследователи отмечали также вклад Райха в теорию характеров. Райх видел огромный потенциал здоровья в спонтанных обнаружениях психики. Однако до сих пор не выявлен социальный смысл его учения. В годы, когда он стал приобретать известность, классический психоанализ уже постепенно уступал место неофрейдизму. К. Хорни и Э. Фромм обратили особое внимание на роль социальных факторов в диагностике и лечении пациентов. Они критиковали фрейдизм за игнорирование социальных и культурных факторов в формировании личности. Приверженцы классического психоанализа, обороняясь, упрекали неофрейдистов в принижении роли внутрипсихических и биологических факторов развития индивида. В. Райх остался в стороне от этих направлений. Однако ему принадлежит интересная по замыслу трехчленная модель личности. Автор статьи опирается на методы социальной психологии, которая позволяет выявить роль социального окружения в распознавании невротических симптомов. Вместе с тем при анализе учитывается методы исторического рассмотрения проблемы. В частности, учение Райха помещается в контекст того периода истории психоанализа, когда классический психоанализ постепенно замещается неофрейдизмом. Новизна подхода к теме связана с рассмотрением трёхчленной модели личности В. Райха. Данная модель указывает на приоритетность Райха в выдвижении социально-культурной тематики. Будучи ортодоксальным приверженцем З. Фрейда, В. Райх тем не менее приблизился к пониманию несомненной значимости политики и культуры в становлении личности. В этом отношении, по мнению автора статьи, он даже опередил работы К. Хорни и Э. Фромма, хотя и не достиг той глубины социально-культурного анализа, который присущ неофрейдизму. В. Райх изменил представление о структуре личности у Фрейда. По сути дела создатель психоанализа создал модель психики, в которой отсутствовал культурный контекст. Общее указание Фрейда на роль супер-эго, на родительские запреты, на возможность морального самоосуждения получили более чёткое оформление в модели В. Райха.
Мелани Кляйн (1882-1960) – представитель английского психоанализа. После формирования классического психоанализа Фрейда дальнейшее его развитие пошло сразу по нескольким направлениям. Одно из них – неофрейдизм (Г. Олпорт, Э. Фромм, К. Хорни). Сторонники этого направления упрекали Фрейда в том, что он мало внимания уделял социальным аспектам. В статье делается попытка реконструкции детского поведения согласно открытиям Мелани Кляйн.
Психика человека постоянно порождает процесс очеловечивания. На земле, в небесах и на море она усматривает присутствие образа человека. Вот почему, если исходить из общей антропологической теории, а не только из соображений, навеянных концептуальным осмыслением телевидения, на экране постоянно нужен человек. Никакая выгородка, никакая бутафория, никакое множество безличной информации не может заместить потребности видеть на мерцающем квадрате живое человеческое лицо. Такова магия персонификации... Автор показывает, что это не прихоть, а всепоглощающая страсть. Может быть, это вообще глубинная человеческая потребность, некое универсальное свойство хомо сапиенс. Но правомерно ли выделять только это качество? Ведь, возможно, есть и иные, не менее значимые? Многие философы, в том числе А. Шопенгауэр, К. Ясперс, Э. Фромм и другие, пытались осмыслить природу человеческих потребностей. В статье выделяются главные человеческие потребности. Потребность в выживании, самосохранении, продолжении рода, что и говорить – важное дело. Не станешь помышлять о персонификации, если над тобой нависла угроза голода, смерти, стихийного бедствия. Все правильно. Но инстинкт самосохранения заметен у каждого животного. Нужда в пище, сексуальность, по мнению Шопенгауэра, все это естественные склонности. Потребности эти не специфически человеческие.
Человек не является подобием машины, которая обладает набором разных свойств и характеристик. В бытии человека обнаруживаются экзистенциальные противоречия. Ведь он рождается в природе, а живет в обществе. Человек имеет инстинкты, но располагает и сознанием. Он животное и неживотное. Потомок Адама – природное создание, но он имеет и божественную природу. Человек, по определению Э. Фромма, едва ли не самое эксцентричное создание универсума.
В статье представлены взгляды представителей психоанализа начала ХХ в. на жизнь и творчество Ф.М. Достоевского и, в частности, его роман >Преступление и наказание<. Рассмотрены работы таких известных психоаналитиков и последователей психоанализа как А. Адлер. И. Нейфельд, З. Фрейд и Э. Фромм. В статье >Достоевский< Адлер, отмечая противоречивость характеров героев, указывает на общее для них направление движения в сторону обретения внутреннего покоя, в чем в свою очередь, проявляется сходство с натурой самого писателя. Особое внимание исследователя привлекает тема границ дозволенного и недозволенного в творчестве Достоевского. Нейфельд в работе >Достоевский< указывает, что в основе художественного изображения в творчестве Достоевского лежит эмоцио нальный опыт самого писателя, склад личности которого психоаналитик оценивает как истерический, что оказывается характерным и для его персонажей. Также исследователь отмечает, повышенное вниманиеписателя к категории бессознательного и выделяет ряд особенностей, характерных для поэтики Достоевского. В известной работе >Достоевский и отцеубийство< Фрейд указывает на влияние «бессознательных импульсов» в творчестве русского классика, на структуру и особенности сюжетных линий в произведениях. Основатель неопсихоанализа Фромм также обращает внимание на категорию бессознательного, однако в большей степени склонен интерпретировать поведение героев с учетом социальных и мировоззренческих факторов. В статье делается вывод, что в целом исследования психоаналитиков позволили переосмыслить особенности творчества Достоевского и романа >Преступление и наказание<.
В статье предпринят сравнительный анализ феномена мазохизма у неофрейдиста Э. Фромма и экзистенциалиста Ж.-П. Сартра. Показано, что Фрейд усматривал корни мазохизма в тайнах детского психосексуального развития. Фромм как представитель неофрейдизма предпринял попытку радикально изменить этот диагноз. Он пришёл к убеждению, что феномен садизма и мазохизма не столько психоаналитический, сколько социальный феномен. Люди становятся заложниками этого невротического состояния в результате воспитания, социализации и реализации межличностных отношений. Власть растлевает людей. Она заставляет многих стремиться к властолюбию, а других обрекает на унижение и подчиненность. Принципиально другой взгляд развивает Сартр. Он полагает, что мазохизм не столько социальный, сколько антропологический феномен. Власть не может принудить личность к жестокости или подчинению, если это не совпадает с ее экзистенциальным выбором. Сартр создает свою концепцию мазохизма в полемике с Симоной Бовуар, с которой его связывали любовные отношения. Автор использует методы исторической реконструкции проблемы. Это позволяет показать, что мазохизм имеет исторические аспекты. На разных этапах складывались разные версии истоков мазохизма. В статье применены также методы философского постижения человека. Таким образом, феноменология социальности замещается в статье экзистенциальным мышлением. Новизна статьи в том, что проблема мазохизма не сводится только к психологическому аспекту. Впервые в отечественной литературе в историческом аспекте сопоставляются взгляды Фрейд, Фромма и Сартра. В результате показано, что от этапа к этапу осмысление данного феномена становится все более развернутым, ясным и теоретически продуктивным. Экзистенциальная экспертиза характеризуется как наиболее состоятельная.
Мертволюбие [Love for Death]
(2010)
В статье предпринята попытка раскрыть сущность, причины и формы процессов деиндивидуализации человека в ситуации глобального социально-антропологического кризиса. В современную эпоху человек попадает в зависимость от различных форм деиндивидуализации (политических, экономических, медийных, религиозных, бытовых). Многообразие экономического предложения или политический плюрализм не обеспечивают индивидуальную свободу выбора, а, скорее, маскируют несвободу. Мыслители, писавшие о деиндивидуализации человека, выделяли в качестве главной причины неспособность и нежелание ориентироваться на возвышающие ценности. В гонке за успехом человек не может найти себя. Ни гиперторофированное Я, ни растворённое Я не приносит человеку счастья. Подобная трагическая альтернатива лежит в основе многообразных девиантных проявлений, столь частых в современном обществе. Суть процессов деиндивидуализации состоит в том, что общество в массовом масштабе подталкивает человека превращать свою личность в средство достижения успеха. Саморазвитие личности становится в этом случае фактором побочным.